Часть первая. Переосмысление
Как молдавское общество, так и руководство попали в инерционный водоворот эволюционной апатии. Несмотря на динамично-меняющийся региональный и международный контекст, страна поражена политической интровертностью, ослаблением инстинкта адаптации и отсутствием динамичных, революционных идей.

Кризис идей

Последние несколько недель столичное экспертное сообщество получило редкую возможность побеседовать об актуальных проблемах внешней политики Молдовы с рядом иностранных экспертов. Благодаря программе публичных лекций, проекту реализованному Миссией ОБСЕ в Молдове, Кишинев, а потом и Тирасполь, посетили Вильям Хилл, бывший руководитель Миссии ОБСЕ в Молдове, а в настоящее время преподаватель Национального военного колледжа США; Майкл Емерсон, исследователь брюссельского Центра изучения европейских политик; и Волфганг Зеллнер, директор германского Центра по исследованиям ОБСЕ. Кроме того, в рамках проекта Ассоциации внешней политики Молдовы, в Кишиневе также побывали Евгений Кожокин, директор Российского института стратегических исследований и Нику Попеску, исследователь лондонского Европейского совета по внешней политике.

Самая большая ценность этих дискуссий, именно в период после российско-грузинской войны, состоит в ознакомлении с мнениями иностранных специалистов по приднестровскому вопросу и по отношениям Запада с Россией. Не стоит игнорировать факт того, что эти мнения в какой-то мере воспроизводят настроения экспертных и политических кругов стран, откуда эксперты приехали.

Положение и возможность продвигать свои интересы на международной арене зависят не только от традиционных критерий силы государств, такие как территория, вооруженные силы и экономика. Престиж играет всевозрастающую роль на способность государств продвигать свои интересы на региональном и международном уровнях.

Образ молодого государства прилагающее большие усилия для улучшения жизни своих граждан, может запустить совершенно другие модели поведения стран Запада, чем образ самой бедной страны Европы, где доминируют коррупция и застой. Образ страны которая легко поддается давлению и уступчива предопределяет специфический подход России к нам, что может быть изменено создавая Молдове облик страны с гибкой политикой, с альтернативными опциями, и с сильной поддержкой Запада.

Поэтому знать как нас воспринимают, что о нас думают и какую политику по отношению к нам строят, представляет большую необходимость для выживания Молдовы. Это позволяет не только чутко и своевременно модифицировать нашу собственную внешнюю политику, но и лавировать среди интересов более могущественных игроков, не ставя под удар национальный интерес Молдовы, выдерживая с наименьшими потерями неудачи, оставаясь на плаву в неблагоприятные периоды своего переходного периода, не упуская появившиеся возможности, создавая их и динамично используя благоприятную международную конъюнктуру чтобы развиваться.

К сожалению, отечественные масс-медиа не только придали посредственное внимание экспертным дискуссиям. Они также, в целом, очень слабо сумели идентифицировать ключевые идеи, озвученные приглашенными специалистами. В общем, это указывает на кризис нашего отечественного рынка общественно-политических идей, и на кризис существующий на медийном пространстве. Ведь, по большому счету, именно СМИ должны играть важнейшую роль не только в качестве проводника и популяризатора качественных идей, но и как их генератор. В отсутствие активной работы СМИ в этом плане, в обществе создается соответствующий вакуум. В таких условиях идейный рынок заваливается неглубокими и предвзятыми понятиями, которые и оказывают решающее влияние на государственную политику.

Я уже не буду говорить, что в УЛИМе, где проходила часть дискуссий, студенты показали себя совершенно не с самой хорошей стороны. Число присутствующих оставляло желать лучшего, как и количество и качество задаваемых студентами вопросов. Создавалось ощущение, что наполовину наполненный зал охватила интеллектуальная апатия. Если бы не посторонние слушатели, от которых и звучало большинство вопросов, то приглашенные эксперты ушли бы в недоумении. Следующий час, они бы безуспешно пытались сообразить, если уровень озвученных ими мыслей был ниже, или выше понимания аудитории. В этом контексте было бы очень интересно узнать каким образом себя проявили слушатели в Тирасполе.

Интеллектуальная стагнация заразившая общество особенно очевидна в политических партиях. Партия коммунистов ограничена доминирующим в ней коллективно-догматическим подходом к генерированию идей. Ее способность нести прогресс, в качестве партии власти, подорвана отсутствием эффективного механизма внутрипартийных дебатов и рудиментарными возможностями вживлять в свою повестку дня существующие идейные новшества. ПКРМ медленно задыхается, сжатая щупальцами личных интересов ее отдельных членов, и отравленная провинциальным налетом идеологической плесени старой гвардии. У нее есть немного шансов выжить, потому что метастазы надо вырезать, а для этого нет ни воли, ни решительности. ПКРМ - это "старая" партия как концептуально, так и физиологически, что бы ни пытались возразить ее апологеты. Она унаследовала все болезни советской компартии, включительно боязнь стареющего руководства потерять влияние.

Оппозиционные партии сталкиваются с похожими проблемами. Так как ПКРМ используют для того чтобы постоянно оставаться в поле зрения населения СМИ и админресурс, то оппозиции жизненно важно уметь своими ограниченными средствами привлекать внимание электората не только перед выборами. Их главная слабость в том, что они, похоже, не в состоянии генерировать и реализовывать популярные политические проекты. Они или продвигают слабо-резонирующие в массах цели, или позиционируют себя в качестве антиномии действиям партии власти. Политически-апатичное население не реагирует на простые разногласия партий, которые воспринимает по праву внутри-элитными распрями.

Для того чтобы растормошить электорат необходимы идеи и действия, которые повернут с ноги на голову восприятие политического среди масс. Критическая масса населения до того занята экономическим выживанием что лишь острое восприятие опасности, способное угрожать их сложившемуся быту и возможности выживать, спровоцирует их реакцию. Между народом и политическим классом создался широкий разрыв и цель оппозиции или любой партии желающей поддержку большинства, чтобы этот разрыв сократить. Широкие массы населения и политический класс живут в двух разных экзистенциальных мирах. Именно в таких ситуациях появляются "окно возможностей" для радикальных движений, когда сегменты населения разочарованные стагнацией, могут решить что лишь активные действия способны привести к изменениям, а любое изменение лучше сложившегося положения дел.

Слушающий, да услышит

На первый взгляд приглашенные эксперты ничего нового не сообщили кишиневской публике. Во всяком случае, той ее части, которая внимательно и постоянно следит за отечественными и зарубежными событиями касающиеся Молдовы. Но принятие отдельных мыслей без понимания их широкого контекста и объективных последствий, не позволяет осознать реальные ограничения и возможности Молдовы на данном этапе ее развития.

Из речей зарубежных экспертов и в результате дискуссий с ними кристаллизировались определенные сообщения. Которые, если правильно определяют доминирующие взгляды среди руководящих кругов на Западе и в России, требуют переосмысления стратегии молдавского государства по ряду ключевых направлений своей внешней политики. Точнее, под вопросом оказывается политика Молдовы по отношению к Евросоюзу, России и к приднестровскому урегулированию, которое давно перестало быть лишь вопросом внутренней политики. Более того, именно приднестровское урегулирование и является тем ключевым сдерживающим механизмом, который превращает Молдову в заложника регионального соперничества. И который подрывает любые внутренние инициативы создать национальную консолидированную позицию исходя из ее интересов.

Среди ключевых тезисов, озвученными западными экспертами были идеи о том, что тираспольская администрация не желает разрешения конфликта, и что напротив она заинтересована в сохранении статус кво. Эта мысль была подтверждена, согласно участнику "Приднестровских диалогов", Евгением Кожокиным, который тоже выразил мнение о заинтересованности России сохранить свои позиции в Молдове минимум на уровне создавшейся ситуации. Согласно российскому эксперту, Россия также намерена увеличить влияние российского бизнеса и русского языка в Молдове.

Исходя из того, что пакет предложений по урегулированию представленный Кишиневом в случае их воплощения в жизнь укрепит суверенитет Молдовы, а значит и ограничит влияние России, то Москва его не примет. На самом деле Коммерсант ранее опубликовал, со ссылкой на инсайдера в российских коридорах власти, что Москва не считает предложения Кишинева интересными. Единственный вывод сводится к тому, что минимум в ближайшие четыре года Молдова будет не в состоянии вернуть себе административный контроль над левобережьем.

Такое заключение подтверждается отношением Евросоюза к России. Приглашенные западные эксперты выразили мнения, которые с уверенностью позволяют считать, что среди стран "старой Европы" и даже в США популярна позиция, что Молдове лучше избегать напряжения в отношениях с Россией. Точки зрения варьировали от разъяснительных вроде "не время", до тонких намеков что "Молдова полностью зависима от внешних актеров" и у нее нет выхода.

Более того, возможность России донести свою версию событий на пост-советском пространстве до западных столиц очень сильна. Об этом свидетельствует и презентация Майкла Емерсона, где он использовал выражение "государство-клиент" рассказывая о Грузии и ее отношениях с США. Поразительно, что в Европе не воспринимают отношения между Тбилиси и Вашингтоном как выражение обоюдно-выгодных интересов двух государств, тем более что этот внешнеполитический вектор был суверенным решением Грузии. В похожем тоне, высказываясь о недавней войне между Россией и Грузией, Волфганг Зеллнер использовал преимущественно российские интерпретации.

Маловероятно, что идеи представленные экспертами являются новшеством для нынешнего руководства Молдовы. Несмотря на это, оно упорно продолжало в последние годы продвигать свое "пакетное" предложение по урегулированию, путешествовать в Кремль и на разные саммиты СНГ, и популяризировать свои теплые чувства к Российской Федерации. Одно из объяснений заключается в ошибочном анализе ситуации, так как надежда это довольно сильный магнит даже для политиков. Другая возможная причина, стоящая за такой политикой, это ее лоббирование определенными группами интересов.

Три сценария

Картина до настоящего момента вырисовывается следующим образом. Совершенно ясно, что Россия не допустит разрешения приднестровского конфликта, если исходный результат этого действия не консолидируют ее позиции в Молдове. Соглашаясь на такой вариант решения, Молдова ставит крест на своей цели интегрироваться в Европейский Союз, да и на свой суверенитет в придачу. Принимая во внимание мировой кризис, который будет длиться не один год, и его вредные результаты для России, Молдове придется вспомнить и почувствовать как начало, так и конец 90-х. И не только в экономическом, но и в политическом смысле. Кризис спровоцирует социальные разногласия, национальную нетерпимость. Тогда Молдова рискует территориально разделиться между теми, кто пожелает войти в ЕС в составе Румынии с одной стороны, и теми, кто связан интересами с Россией или апатичны политически, с другой.

В другом сценарии, продолжая нынешний подход к приднестровскому урегулированию, Молдову ждет стагнация, признаки которой уже явно чувствуются. Кишинев возьмет на себя сизифов труд "катить в гору" переговоров приднестровский "камень". Россия будет периодически поддерживать иллюзии руководства Молдовы о "скором" урегулировании, а в это время будет укреплять свои позиции в Молдове, одновременно отдаляя ее перспективы стать членом ЕС. Москва, через российские компании в Молдове, будет скупать бизнес у кругов поддерживающие ПКРМ, постепенно забирая под свой контроль самые большие и влиятельные компании в Молдове, подобно тому, как это произошло в России. В современном мире стагнация идентична регрессу и по содержанию и по последствиям. С каждыми выборами с помощью российских финансов и политтехнологов молдавский парламент будет заполняться про-российскими депутатами, а Молдова станет похожа на нынешнюю политически неспокойную Украину. Из-за системного кризиса эффективные решения не будут приниматься вовремя, и экономика страны пострадает. Эти проблемы далее ухудшатся из-за глобального кризиса. А вследствие этого пострадают и ее граждане. Поляризация по этническим и культурным линиям увеличится, что поведет к столкновениям подобным тем, что имели место после развала СССР. Недавний инцидент в Бельцах, когда члены местной русскоязычной молодежной организации напали на активистов Либеральной партии, скандируя "Бельцы - русский город" и "вон за Прут", показывает насколько это реально.

В третьем сценарии, самом оптимистичном, Кишинев будет руководствоваться прагматичным принципом получения максимальной выгоды и соблюдения интересов граждан Молдовы. В реальном выражении это, например, может означать совместные проекты с Румынией для развития энергетических (ядерных) альтернатив, а также и другие шаги, такие как исследование опций постройки терминала сжиженного газа в "Джуржулешть", или переоборудования теплоэлектростанций для работы на нефти, а также их оптимизация. Правительство будет поощрять и ободрять переориентирование отечественного бизнеса с российских рынков, проводя исследования спроса, идентифицируя существующие ниши, поднимая качество продукции и услуг и агрессивно продвигая их на новые рынки сбыта. В противном случае отечественные компании должны работать в России на свой страх и риск. Государство ограничит до минимума свое влияние на рыночную экономику, прекратит привилегированный подход к компаниям, позволяя развиваться здоровой конкуренции. В то же время государство будет пресекать попытки контроля важных отечественных секторов экономики компаниями, за которыми стоят государства, проводящие недружественную политику по отношению к Молдове. Смысл всего этого в том, что создавая преимущества для одних отечественных компаний, государство отпугивает экономически-направленные инвестиции, и в страну будут приходить лишь политически-ориентированные инвестиции.

Правительство Молдовы создаст механизмы для более тесного сотрудничество экспертов разных секторов, из госучреждений, научного сообщества и неправительственных организаций. Этого можно достичь, например, путем создания отраслевых консультационных советов по экономике, внешней политике, безопасности и.т.д., и финансирования государством межсекторных совместных исследовательских проектов, направленные на разрешении острых, актуальных вопросов. Это даст возможность максимально использовать интеллектуальный и инновационный потенциал страны, а также решать комплексные проблемы, с которыми сталкивается страна более эффективно и меньшими ресурсами.

Молдова увеличит экономическую привлекательность и престиж государственной службы, искоренив практику назначения на должности по признакам личной преданности и родства. Принятие на работу должна проводиться после успешной сдачи комплексных экзаменов квалификации и серьезной и эффективной проверки службой безопасности. Доступ к служебным и государственным тайнам должен предоставляться по принципу "необходимости знать". Принимая во внимание стратегическую цель интеграции в ЕС, Молдова должна ограничить до минимума обучение всех лиц состоявшие на госслужбе в странах не входящие в ЕС. Подобные меры позволят ограничить утечки информации, которая может повлечь за собой серьезный вред национальным интересам страны, как экономическим, так и военно-политическим.

Молдова направит свои усилия для ограничения влияния приднестровского конфликта на внутренние и внешние политические опции Кишинева. Она будет проводить гибкую, лишенную эмоций, идеологии и личностных налетов внешнюю политику. Молдова воплотит в жизнь "сдержанную" стратегию отношений с Россией, включая приднестровский вопрос в качестве первого постоянного пункта бесед во всех двусторонних и многосторонних контактах. Она будет настойчиво и творчески, сообща со своими западными партнерами добиваться развертывания международных наблюдателей и миротворцев в Зоне Безопасности. Кишинев прекратит переговоры по приднестровскому урегулированию с Москвой до тех пор пока не получит конкретные предложения российского руководства учитывающие интересы Молдовы, которые обсудит в расширенном формате, включающий западных партнеров Молдовы. До получения таких предложений, Молдова прекратит и всякие контакты с приднестровской администрацией, которая фактически является российской политической корпорацией.

Молдова объявит, что никогда не откажется от своей территории и предложит определенный период времени, чтобы Россия вывела свои войска. Кишинев согласует с Брюсселем возможность предоставления Европейским Союзом гарантий, что вооруженного конфликта не будет, подобно тем, что ЕС предложил России недавно в Грузии. В каком-то смысле Молдова должна будет принять по отношению к приднестровскому вопросу стратегию игнорирования тираспольской администрации и активной интеграции жителей и бизнеса, следуя модели долгосрочного германского воссоединения, но без признания государственности Приднестровья. Настраиваясь на долгосрочную перспективу "урегулирования" (10-15 лет) Молдова фактически должна будет интегрировать левобережье через гравитацию, своей привлекательностью для простых граждан. Чтобы перебороть гравитационную силу России, Молдове нужно будет предпринять реальные шаги, направленные на вхождение в ЕС. Лишь такой политический гигант как ЕС достаточно привлекателен как экономически так и культурно, чтобы компенсировать воспринятое русскоязычными гражданами левобережья отсутствие у Молдовы того величия, которое есть у России.

Отличие этой идеи от похожей в том, что Кишинев в период процесса интеграции в ЕС будет одновременно интегрировать и население левобережья. Он практически не прекратит контакты с регионом, а наоборот - чрезмерно увеличит их. То есть, воплощая в жизнь требования для получения членства ЕС, Молдова будет одновременно планировать и активно осуществлять с помощью ЕС и США комплекс мер по интеграции граждан левобережья в свое юридическое, политическое, экономическое и культурные пространства. В пользу успешной реализации этой стратегии у Молдовы есть ряд ключевых в этом контексте преимуществ: она достаточно мала, чтобы ЕС и США было легко оказать ей помощь, и у нее нет общих границ с Россией, и между берегами отсутствуют объективные, не решаемые разногласия. При благоприятных условиях, в момент когда Молдова будет готовой для вхождения в ЕС, она фактически достигнет точки решения приднестровского вопроса.

Третий сценарий, несмотря на то, что выглядит наиболее привлекательным для Молдовы, одновременно и наиболее труден в реализации, как и следовало ожидать. В следующей части статьи будет представлен обзор возможных преград и трудностей, с которыми Молдова столкнется в случае следования этому сценарию, и идеи увеличивающие шансы их преодолеть.

Думитру МЫНЗЭРАРЬ является исследователем при Институте Развития и Социальных Инициатив "Вииторул"